Актер киноактеру не товарищ

Актер Свердловского театра музкомедии Владимир Алексеев стал лауреатом премии «Браво!» в номинации «Лучшая роль второго плана» — в спектакле «Обыкновенное чудо» он играет трактирщика Эмиля. Как считает Алексеев, по-настоящему талантливый актер универсален и способен показать и бессловесное дерево, и страдания Гамлета. Корреспондент «УР» узнала, в чем секрет артиста, которому аплодируют стоя.

Формула счастья

— Есть ли у вас какое-то определенное амплуа, в котором ощущаете себя наиболее комфортно?

— Нет, мне одинаково милы все жанры. И потому, что я с одинаковым интересом отношусь к любой роли, то всегда лечу на работу как на крыльях. Я даже вывел для себя формулу счастья — любимый человек плюс любимое дело. Если обе составляющие присутствуют в моей жизни в равной пропорции, я могу сказать, что я счастлив. Даже не могу долго отдыхать от работы: хватает на отпуск десяти дней, потом уже начинаю скучать по сцене.

— А какие роли чаще приходится играть?

— Мне достаются самые разные персонажи: и положительные, и отрицательные. Какой-то определенный образ у меня не сложился. Начинал, конечно, с небольших ролей. Но через это, наверное, проходят все начинающие артисты. Так же не бывает: пришел в театр, и тебе сразу достались все ведущие роли. В начале карьеры у меня были и трехминутные выходы.

— Например?

— В спектакле «Багдадский вор» я играл толкователя снов… Перевоплощение занимало немало времени: надевали парик, клеили бороду… А сама реплика была очень короткая. Потом пребывание на сцене стало увеличиваться. В следующем спектакле «О бедном гусаре замолвите слово» я играл одного из кавалеристов. И так постепенно мне стали давать и более значимые роли.

— Какие главные роли довелось исполнить?

— Их было довольно много. Например, мистер Икс в «Принцессе цирка», граф Данило в «Веселой вдове», Кречинский в «Свадьбе Кречинского», доктор Фальк в «Летучей мыши», граф Калиостро… Всех и не упомнишь!

Пойми-ка подлеца

— Сложнее играть положительных или отрицательных героев?

— Честно говоря, не вижу особой разницы. Конечно, не скажу, что я настолько гениален, что любая роль дается мне легко. Просто любая работа одинаково для меня интересна. Всегда пропускаю через себя судьбу персонажа, даже если у него по ходу спектакля всего три фразы. Конечно, непросто сыграть подлеца. Нужно, чтобы публика поняла, что движет героем. Не родился же он таким! Если зритель уяснит, почему герой творит зло, а не добро, значит, мне удалось передать его образ.

— Думаете, такого разъяснения зрители от вас и ждут?

— Всегда важно знать, зачем выходишь на сцену и с чем с нее уходишь. Зрителя нужно увлечь. В жизни есть нескучные и интересные собеседники и есть скучные и неинтересные, и у актеров то же самое. Нужно, чтобы от актера взгляд было не оторвать, даже когда он молчит. Яркий пример: игра Евгения Леонова в «Поминальной молитве». Обычно спектакль длится 2,5 часа. Когда в роли Тевье выступал Леонов, действие затягивалось на три, потому что актер делал огромные паузы. Но зрители, не отрываясь, следили за ним.

— Что, на ваш взгляд, требуется актеру, чтобы достичь такого мастерства?

— Нужно быть очень искренним, открытым. И понимать то, о чем говоришь, думать и чувствовать, как твой персонаж. Мне, к примеру, чтобы настроиться на роль, нужно готовиться дня два.

— А вживание в роль не влияет на поведение в быту?

— Если это как-то и проявляется, то только в шутку. Иногда я использую некоторые реплики из сценария в разговорах. Это, признаться, не помогает выучивать текст быстрее, но делает меня нескучным собеседником (улыбается). Это актерская привычка заинтересовывать людей. Вот она, пожалуй, перетекла из профессии в повседневную жизнь.

Про кино и про зрителя

— Когда вы на сцене, чувствуете отдачу от зала?

— Всегда. Очень приятно, когда кричат «Браво!», когда звучит шквал аплодисментов. И везде зрители выражают эмоции по-разному. Например, в Уфе, где мы недавно были на гастролях, люди приучены вставать после спектакля. Такое театральное воспитание.

— На гастроли часто ездите?

— Мы были в Минске года два назад, в Сочи в сентябре, скоро поедем в Симферополь. Не забываем и про Европу. От театра мы ездили в Испанию, был в Германии с Окружным домом офицеров около месяца.

— Европейская публика отличается от нашей?

— Да. Они более сдержанны во время самого действа, но в конце, особенно если понравилось, проявляют много эмоций: крики, хлопки. В некоторых странах можно услышать топот ног. Правда, не во всех он означает одобрение. Коллеги рассказывали, что в Италии это признак неодобрения. Чем больше зритель недоволен, тем громче топает. Бывало, из-за шума приходилось останавливать оркестр.

— В чем разница между кино- и театральным актером?

— Первые не смогут работать в театре, а вторые с легкостью могут играть в кино. Дело в том, что для киноактеров действие заканчивается вместе с дублем, спектакль же идет непрерывно, заминок происходить не должно. Именно потому кинорежиссеры очень любят снимать актеров театра: на них не нужно тратить огромное количество дублей.

— Вам приходилось сниматься в кино?

— Да, несколько раз. В этой работе тоже есть своя специфика. Я считаю, что это интересный опыт. В рекламе тоже приходилось сниматься не раз. Даже корпоративы вел. К этому я тоже отношусь серьезно, не просто как к виду заработка. Нужно к любой работе подходить с душой. Только тогда выполнишь ее хорошо.

ДОСЬЕ

Владимир Алексеев родился в селе Шермейка Пермской области. В 1997 году окончил Уральскую государственную консерваторию им. М. П. Мусоргского по специальности «Оперный и концертный певец, преподаватель» (педагог — профессор, народный артист России Николай Голышев). Окончил аспирантуру Уральской государственной консерватории. С 1997 года — солист Свердловского государственного академического театра музыкальной комедии.