Встретились однажды Гоголь и... Пантыкин
Пожалуй, впервые в своей практике театр выпустил театральную программку не к премьере, а к презентации её (да и сама-то презентация как форма привлечения зрительского внимания к предстоящей премьере - своего рода ноу-хау Свердловской музкомедии и всего лишь второй раз, после "Екатерины Великой", практикуется театром). А в программке создатели настаивают: "Мы приглашаем зрителей не оценить конечный результат, а стать участниками самого процесса рождения спектакля. Презентация новой работы театра - это ещё не готовый спектакль! Это маленький спектакль о том, как рождается на сцене мюзикл "Мёртвые души". Мы хотим показать вам избранные сцены, эскизы того, что будет..."
Так и случилось. И сюжетно история была представлена не целиком, а только завязка её. И помещики не все были явлены пред очи зрителей. Разве что Ноздрёв удостоился выразительной презентации собственной персоны. Остальные прошли фоном, в массовке, без реплик и поступков. Пока! А в иных сценах сочные, яркие костюмы одних персонажей сочетались со всего лишь намёком на образ персонажей-партнёров. Принявший правила игры зритель в такие моменты должен был домысливать, досочинять "картинку" эпизода. Тем не менее... Уже и эскиз спектакля с очевидностью убедил: мюзикл "Мёртвые души" - не бледное подобие поэмы Гоголя, не пресная иллюстрация к литературному первоисточнику. И горе-учителя, которые затеют показать отрокам спектакль Свердловской музкомедии в качестве учебного пособия по литературе ("не читают, так пусть хоть посмотрят"), всё- таки должны будут предупредить юных чад: мюзикл - именно "по мотивам" и из Гоголя тут не только бессмертный текст "Мёртвых душ", но также реминисценции из "Ревизора", "Страшной мести"...
Новый мюзикл - создание союза единомышленников (композитор А. Пантыкин, автор либретто К. Рубинский, режиссёр К. Стрежнев, дирижёр Б. Нодельман, художник С. Александров, хореограф С. Смирнов, вокальный руководитель постановки - известная джазовая певица Е. Захарова). Создание, претендующее фактически на статус мировой премьеры. "Мёртвых душ" в жанре мюзикла ещё не было! По слухам, однако, "у истоков" стоял именно композитор. "Дедушка уральского рока" Александр Пантыкин первый из соавторов и уже давно был одержим идеей создания мюзикла о похождениях Чичикова. Музыка А. Пантыкина - брутальная, динамичная - и определила очень многое в рождающемся спектакле. возраст главного персонажа, в частности. Однако эта "частность" изменила сам дух приключений Чичикова. В спектакле Свердловской музкомедии главного героя больше пристало бы называть не Павел Иванович, а Павлуша. Молод и чертовски обаятелен (артист Е. Зайцев). Его появление в N-ской губернии производит такое же впечатление, как появление Хлестакова. Заинтригованы и увлечены все! А иные и влюблены. Неминуемым следствием метаморфоз образа Чичикова оказываются метаморфозы сюжета. У Чичикова, например, возникает роман с губернаторской дочкой Лизонькой (артистка М. Виненкова). Не интрижка, заметьте, а волнующий душу роман. Ну как без этого в музыкальном спектакле?! То, что у Гоголя в тексте всего единой строкой (помните: N-ская губерния ахнула от слуха про роман Чичикова и губернаторской дочки... Всего-то - "от слуха"), в спектакле становится целой сюжетной линией.
Вообще, иные детали текста литературного первоисточника оказываются в спектакле словно под увеличительным стеклом, превращены авторами мюзикла в полнокровный ёмкий образ. Например, сказанное мимоходом Чичиковым во время его визита к Ноздрёву: "Давненько я не брал в руки шашек" стало ключом ко всему спектаклю, подсказало его изобразительное решение. С каждым из помещиков у Чичикова - своя партия, свой поединок за "мёртвые души". А потому и "лобное место" спектакля - огромная шахматная доска. Само слово "партия" оказывается многозначным. В похождениях Чичикова это обозначение не только интриг деловых, но и интриги амурной. С Лизонькой у Чичикова составляется своя партия...
Да и образ "мёртвых душ", из-за которых весь сыр-бор, возможно, тоже станет открытием мюзикла. В спектакле "мёртвые души" - не бестелесный, только упоминаемый предмет купли-продажи. Души хоть и призрачны, но - вполне во плоти (труппа "Эксцентрик-балета Сергея Смирнова)". А в пластическом решении С. Смирнова, неоднократного лауреата "Золотой Маски", этот собирательный образ спектакля оказывается вдвойне интересен.
Театр позволил одним глазком подсмотреть, каким будет новый спектакль, что за гоголь-моголь затеивается. Кстати, "гоголь-моголь" - жанровое обозначение будущего спектакля самим театром. Обозначение не только ёрническое и интригующее, но и, кажется, достаточно точное. В полной мере оправданность (или нет) жанра станет, конечно, очевидной на премьере. Однако, едва попробовав этот театральный гоголь-моголь, зрители уже почувствовали его вкус и полны ожиданий. Одна только помещица-недотёпа Коробочка в мужском исполнении (народный артист России В. Смолин) обещает массу зрительского удовольствия!
И всё же, полагаю, мюзикл "Мёртвые души" Свердловской музкомедии - не только для услады души. На программке, выпущенной театром специально к презентации, обозначена цена - 8 руб. 76 коп. Смешные, как говорится, деньги по нынешним временам. Не в смысле суммы. А в смысле педантичного крохоборства. Уж запросили бы восемь рублей или девять. Ан вспомните-ка, как там у Гоголя! Тятенька наставлял Павлушу Чичикова с детства "беречь каждую копеечку". Каждую! И вон что вышло из этого. У Гоголя. В XIX веке. И у Свердловской музкомедии обозначенная сумма - хоть и шутки ради, но не без умысла. Что-то выйдет из гоголевского сюжета у театра в веке ХХI, когда баталии из-за "копеечки" обрели в жизни совсем иные масштабы... Посмотрим?
P.S. Презентацией мюзикла "Мёртвые души" Свердловский театр музыкальной комедии завершил свой 76-й сезон. И уже известны планы на сезон будущий: премьера "Мёртвых душ" состоится 30 и 31 октября. А далее в сезоне ещё несколько премьер: "Белая гвардия" по М. Булгакову, "Кошка, которая гуляла сама по себе" - спектакль для детей, совместная российско-французская постановка "Прекрасной Елены" Оффенбаха и возвращение на сцену театра шедевра Кальмана "Принцесса цирка".
