В спектакле «Чирик кердык ку-ку» за старух вступились три богатыря — Коляда, Пантыкин, Стрежнев
Спектакли к календарным датам не создают. Масштабы несравнимы: «дата» — на один день, спектакль в идеале рассчитан на годы. Однако «Чирик кердык ку-ку», созданный по мотивам «Бабы Шанель» Николая Коляды, доказывает, кажется, обратное: иные «даты» в талантливых авторских руках способны стать достойным театральным поводом. «Чирик...», преподнесённый зрителям накануне 8 Марта, когда общество в очередной раз проникается на один день уважением к Женщине, поднял тему, давно ставшую в России социальной проблемой.
Героини спектакля, почтенные старушки в возрастном раскладе от 70 до 90, решают своим фольклорным ансамблем «Наитие» отправиться на Евровидение... Коляда писал «Бабу Шанель» явно до «Бурановских бабушек», и его пьеса — не о прорвавшихся к успеху старушках, а о том, как живут эти самые старушки повсеместно в новейшей истории страны. Они, как правило, переживают своих мужей. Позабыты государством (отработали же своё!). Но даже в одиночестве, даже на свои нищенские пенсии они не просто выживают — стараются жить не в унынии.
Тема, обернувшаяся сюжетом весёлого «Чирик кердык ку-ку», столь прозрачна и актуальна, что билеты раскуплены на все ближайшие представления премьеры. «Хоть на большую сцену спектакль переводи», — шутит администрация театра. Однако «Чирик...» идеально вписывается в условия именно Новой, камерной, сцены Свердловской музкомедии. Всего восемь героев. Спектакль идёт в сопровождении группы народных инструментов «Изумруд». Художник Сергей Александров минимумом деталей красноречиво обозначил атмосферу затрапезного ДК — с банальными символами искусств и выразительным лозунгом-перевёртышем «Из всех искусств важнейшим для нас является пение. В. Ленин». Наконец камерная сцена позволила режиссёру Кириллу Стрежневу перенести иные сцены в пространство партера, так близко к зрителю, что возникает дополнительное «погружение» в сюжет и атмосферу: зрители Свердловской музкомедии как бы уже зрители этого самого ДК имени Людвига ван Бетховена. Основная сцена, большой зал вряд ли создали бы такой эффект.
«Чирик кердык ку-ку» — козырный ход театра не только в смысле темы (опять — неожиданно серьёзной, важной для «лёгкого жанра»), но и — коснусь деликатного — в плане востребованности талантов, объективно уходящих на вторые роли. По возрасту. Любимые зрителем народные артистки России Нина Шамбер, Римма Антонова, Галина Петрова, заслуженные артистки России Элла Прийменко и Любовь Бурлакова снова получили возможность оказаться на первом плане. Так же, как и народный артист России Владимир Смолин (руководитель бабушкиного ансамбля), которому «лёгкий жанр», опять же — в силу возраста, оставляет меньше шансов, а актёрский потенциал-то по-прежнему велик, драматическое же мастерство с годами и опытом, вообще, только богатеет.
В общем, «Баба Шанель» в музыкальном переложении Александра Пантыкина — шанс для актёров старшего поколения Свердловской музкомедии. И у них, особенно у «бабушек», словно второе дыхание открылось. Они с удовольствием стараются быть нелепыми, неголосистыми, немощными. Старухи же. От 70 до 90! Все пять актрис, оказавшись перед неожиданной профессиональной задачей, шалят вовсю, изображая возраст. Пока — прежде всего возраст. Но! Вот же чудо сцены (или точная режиссёрская расстановка сил) — в каждой, сквозь образ, проступают её собственные черты. Каждый персонаж — немного автопортрет. И вот это полный кайф! И именно это — индивидуальность, а не старушечью немощность — стоит наигрывать, добавляя нюансов, в последующих спектаклях. Бабоньки-то любопытны не «общим лица выраженьем» фольклорного ансамбля (как, например, реальные «Бурановские бабушки»), а каждая — своей натурой, своей судьбой. Кстати, в этом смысле исполнительницам главных ролей придётся, полагаю, «доигрывать», актёрски обогащать текст, поскольку либретто местами словно проваливается — в пресные, маловыразительные реплики. А жаль. Недобравшие в индивидуальности, своеобразии характеров героини, пребывающие на протяжении почти всего спектакля в похожих кокошниках, могут оказаться все на одно лицо. Тогда как есть возможность создать узнаваемые образы даже не россиянок вообще, а тех «баушек», что — наши соседки, наши родные и близкие. Судьба одной героини связана с заводом «Три тройки», другая — бывшая балерина... Свердловской музкомедии. Даже пресловутый «Чайник» (училище им. Чайковского) включён в контекст. Всё узнаваемое, родное. Про нас самих.
Спектакль — не публицистика в газете. Тем более спектакль в жанре бурлеска. «Чирик кердык ку-ку» по настроению близок к разудалой топотухе, где нет солистов, где атмосфера создаётся сообща, а заражённый общим весельем зритель готов рвануть в круг, подпустить собственное словцо, свист, частушку. И только позже, после спектакля, начинаешь ощущать послевкусие, ради которого всё, собственно, и есть. Послевкусие-грусть, сожаление и даже... чувство вины. Да-да, перед этими самыми «баушками». Как было бы кстати, если б те, от кого хоть как-то зависят судьбы наших сограждан «в возрасте дожития», приходили на спектакль не только посмеяться.
...Николай Коляда писал своих героинь с участниц реально существовавшего в Свердловске—Екатеринбурге ансамбля «Вдохновение». Можно сказать, прославил и увековечил. Но! И потом не оставил их своим вниманием и участием. Во всяком случае в его театре, на премьерах, они — в числе дорогих гостей. За шутовством для него стояла реальная жизнь. Порой — с бедами и слезами.
