Свердловская музкомедия не устает рисковать
"Это было нечто!" - начинается комедия Николая Коляды "Баба Шанель". "Это было нечто!" - только так можно начать рассказ о том, как праздновал свое 80-летие другой екатеринбургский феномен - Свердловская музкомедия.
Лучшим в стране театром оперетты и мюзикла назвал ее композитор Максим Дунаевский, прилетевший на "Юбилейную октаву". По ее первому зову в столице Урала собрались деятели из театров страны и Европы. Финальный гала-концерт, длившийся более четырех часов, стал невиданным за многие годы парадом талантов - они разбросаны по всей России, но Россия о них не знает.
И был другой парад - музыкальных жанров. Он образовался из спектаклей Свердловской музкомедии, которая не устает рисковать, ломая границы привычного. Он начался с юбилейного ревю о том, как в суровые 30-е городу вдруг понадобился веселый театр, и что из этого произросло. Продолжился уже признанным шедевром - "лайт-оперой" Александра Пантыкина "Мертвые души", где хрестоматийный сюжет стал зеркалом всей русской истории. Классику оперетты представляла "Герцогиня из Чикаго" Кальмана, классику мюзикла - мощнейший "Скрипач на крыше" Бока, по странному недоразумению не замеченный "Золотой маской". Мы увидели вызвавший споры мюзикл "Обыкновенное чудо" с музыкой Геннадия Гладкова, где звездную партию ведут сценография и костюмы Юрия Харикова.
И, наконец, самый отважный опыт - попытка спрессовать один из смыслов романа "Белая гвардия" в спектакле, который по сложности музыкального материала вплотную сомкнулся с оперой (композитор Владимир Кобекин) и должен передать не столько букву книги, сколько главный мотив нашего вечно революционного времени: уничтожение своего дома. Разрушение не только налаженного быта, но и традиций, памяти, и всего, что было дорогим. Мотив, актуальный и теперь, передан в музыке Кобекина, в ее перепадах от городского романса к казацкой песне и революционному маршу, где гармония, едва возникнув, тут же сметается потоком напористой агрессии. Он передан в вокзальной атмосфере спектакля и в неспособности героев поверить, что это не временно, а, возможно, навсегда. В самом зачине, когда мы с первых минут знаем, что это все уйдет, погибнет, его больше не будет. В пластическом решении, где лирика живет как на юру, и на сцену все время вторгаются разбуженные и разворошенные массы. Кирилл Стрежнев еще раз доказал, что он лидер жанра, режиссер, который не стремится поразить новаторством, как предположил один из коллег, а несет идеи новой жизни жанра в самом себе, заразил ими единомышленников, и сегодня этот театр иначе играть не может - здесь его существо, его органика, его "ноу-хау". Воспиталась и новая публика: ведь зритель "Сильвы" с трудом переключится в драму российского общества на очередном сломе эпох, переданную средствами оперы. Более того, чтобы понять и пережить спектакль, он уже должен понять и пережить Булгакова.
Очередным экспериментом стало "Обыкновенное чудо", поставленное Дмитрием Беловым. Оно заставило вспомнить "Щелкунчик" Мариинки в оформлении Михаила Шемякина, который был принят в штыки традиционалистами потому, что и там солировал художник. Зрелище отменно яркое, изобретательное, слегка сюрреалистичное: человеческий мир сказки вписан в мир природный, фауна неотличима от буйной разросшейся флоры. Его образы вызывают бездну ассоциаций и с русским лубком и с китайским орнаментом. Обитающие в волшебном лесу герои усыпаны листьями, колышутся под ветром музыки и витийствуют непременно с какого-нибудь пня или коряги, они идеально закамуфлированы и сами выглядят явлениями природы. Здесь водятся гигантские Красные кони, медведь, как и в жизни, человечнее раздувшегося тирана, здесь тепло, смешно и грустно, а главное волшебство - любовь. Театр вспомнил, что он всегда немного живопись, немного цирк и немного карнавал, и все это взбил в невиданно пряном коктейле.
Актеров здесь не всегда узнаешь - но не из-за избыточности грима, а из-за мастерства перевоплощений. Король у Александра Копылова обзавелся пародийно уральской мелодикой речи, Игорь Ладейщиков в роли Министра-администратора играет раздутое ничтожество, Премьер-министр у Владимира Смолина вышел плюшевой игрушкой, так удобной для битья, а Волшебник (Павел Дралов) и его жена (Светлана Кочанова) - самые человечные человеки, способные по наитию сотворить из природного мира и добро и зло. Принцесса Юлии Дякиной - идеальное воплощение тезиса "хрупкость должна быть с кулаками": нежна, поэтична, но и надежна, и по-комсомольски принципиальна. Быстро набирает мастерство Евгений Толстов. Только что мы видели, как он заменил Евгения Зайцева в роли Чичикова ("Мертвые души"), не повторяя удавшийся рисунок, а предложил свое даже более интересное прочтение. И теперь - Медведь, характер метафорический, цельный и мощный, однажды давший слабину и одолевший себя - зверь, ставший человеком.
Звезды театра - прежде всего отличные актеры, и только потом вокалисты. Упор - на мюзикл, он требует иного пения. Он может быть и джазом и оперой, но не обходится без микрофонов, а это отдельное искусство, театром доведенное до совершенства. Неизбежны издержки: вот решили ставить "Летучую мышь" - и надо набирать новых артистов, владеющих оперным вокалом. Финальный гала-концерт подчеркнул проблему: эта сцена давно уже не слышала таких голосов, причем многие из них когда-то звучали именно здесь. Кроме того, с переходом Елены Захаровой, замечательного педагога по джазовому пению, в местный Театр эстрады стало неуловимо меняться качество ансамблей, так поразившее гостей на предыдущем юбилее пять лет назад.
Но в целом уровень театра завидно хорош. Здесь не останавливаются в росте даже маститые: первоклассные работы показали Светлана Кочанова в "Белой гвардии", Анатолий Бродский в "Скрипаче на крыше", Мария Виненкова, Павел Дралов и Владимир Смолин в "Мертвых душах" и "Обыкновенном чуде". Новые качества открылись в Римме Антоновой, Надежде Басаргиной, Любови Бурлаковой, Галине Петровой, Элле Прийменко, Нине Шамбер, сыгравших подобие "бурановских бабушек" в "Чирик кердык ку-ку" по вышеупомянутой пьесе Коляды. И пришла очень интересная молодежь: от Игоря Ладейщикова, успевшего занять звездное положение, до студентов Юлии Дякиной и Леонида Забоева. Здесь замечательный хор, обладающий редкой способностью нести в зал не только ноту, но и слово. Высокопрофессиональный оркестр, который под руководством Бориса Нодельмана проделал в эти дни невообразимо титаническую работу, сыграв не только репертуарные спектакли, но и безупречно аккомпанируя многочисленным гостям. Это работают давние традиции: за дирижерским пультом театра стояли такие мастера, как Евгений Колобов, Евгений Бражник, Петр Горбунов...
То, что свершилось в Екатеринбурге в дни "Юбилейной октавы", было праздником и для зрителей, переполнявших зал, и гостей театра, и для хозяев этого приветливого дома. Открыли мемориальную доску Владимира Курочкина, выдающегося режиссера и лидера театра на протяжении многих лет, дружно прослезились на вечере воспоминаний об ушедших мастерах, азартно следили за тем, как на наших глазах импровизируют в "легком" жанре постоянные авторы театра, среди которых Максим Дунаевский, Марк Розовский, Александр Пантыкин, Владимир Кобекин... Даже прокатились по городу в веселом опереточном трамвае 18-го маршрута: поражал воображение работающий в театре международно известный ансамбль народных инструментов "Изумруд", гости попивали глинтвейн и тоже демонстрировали свои таланты.
А под занавес прошло финальное шоу, где театр собрал на своей сцене таланты со всей страны, а потом и сам в полном составе отправился покорять зрителей новой олимпийской столицы Сочи.
