Штраус против не-Штрауса
Берусь предсказать: премьера Свердловского академического театра музыкальной комедии «Венская кровь», показанная под занавес завершающегося сезона, станет хитом сезона следующего.
А главным виновником будет гениальный жизнелюб, маэстро Иоганн Штраус-сын. Музыка оперетты органично объединила три десятка его самых знаменитых вальсов, полек, галопов. После окончания представления овации никак не утихали: актеры раз за разом выходили на поклоны. А ведь 116 лет назад, 26 октября 1899 года, в день премьеры произведения в «Карл-театре» в Вене результат был обратным. Спектакль не произвел на публику впечатления, хотя на него возлагались большие надежды.
Создать оперетту на основе старых хитов композитору предложил его друг Франц Яунер, возглавивший «Карл-театр» и пытавшийся вернуть ему былую славу. Директору грозило полное разорение, и вот последняя надежда не оправдалась. Франц Яунер покончил с собой, а за несколько месяцев до премьеры, 3 июня, от острого воспаления легких умер композитор, так и не узнавший о судьбе своего детища.
Впрочем, относить «Венскую кровь» к сочинениям маэстро вряд ли верно. А если и относить, то с необходимыми оговорками. Непосредственного участия в создании «Венской крови» композитор не принимал — в те годы он вообще уединился от мира. Либретто писали два Виктора — Леон и Штейн, а музыкальная композиция легла на плечи капельмейстера Адольфа Мюллера.
Недаром говорят «Всему свое время». Беспечный оптимизм «Венской крови», видимо, оказался тогда некстати. Вена и Австрия были уже не те, что в годы расцвета таланта Штрауса. Успех же екатеринбургской премьеры, наоборот, означает, что общество нуждается в эмоциональной разрядке и благодарно искусству, которое дает возможность посмеяться, отдохнуть.
Вызывает премьера и более общие мысли о судьбе сочинений Штрауса на русской сцене. Да и о судьбах классики, трактовка которой по ряду причин вновь стала темой для острой дискуссии.
В советские времена лучшие сочинения классики защищали многие яркие деятели культуры. Выдающимся ее интерпретатором был основатель творческой линии Свердловского театра музыкальной комедии Георгий Кугушев. А сменивший его на посту главного режиссера Владимир Курочкин пришел к осознанию значимости классики, в которой его не устраивало качество либретто, не без помощи нашей газеты.
Дискуссия развернулась на страницах «Уральского рабочего» летом 1970 года, во время гастролей в Свердловске Новосибирского театра музыкальной комедии. Его афиша состояла практически из одной классики, хитом же был «Король вальса», принадлежащий якобы Иоганну Штраусу. На самом деле это был новодел, слепленный из вальсов композитора и скрепленный незамысловатым сюжетом. Когда газета попробовала в своей рецензии поговорить о живом и изжившем себя на опереточной сцене, последовала серия злых зрительских писем в редакцию. Почему, мол, при Курочкине классики почти не стало на свердловской сцене, мы ее любим и хотим наслаждаться прекрасной музыкой.
Не убедила читателей и статья-ответ авторитетного критика, знатока оперетты Бориса Когана. Письма зрителей продолжали поступать. Чтобы поставить все точки над и, газета попросила выступить с объяснениями самого Курочкина и заведующую литературной частью театра Ирину Глазырину. В статье от 7 февраля 1971 года «И ошибаясь, ищем» они изложили близкие им принципы построения репертуара, в котором должны присутствовать советская оперетта, старая классическая оперетта, современная западная оперетта и мюзикл, произведения национальных авторов нашей страны. Курочкин называл это принципом «слоеного пирога». Позже Курочкин признавался, что дискуссия заставила его пересмотреть свои взгляды, он понял, что нельзя игнорировать зрительские запросы. Классика появилась в списке его постановок, родились замечательные спектакли.
Свой вклад в работу с классикой вносит нынешний главный режиссер театра Кирилл Стрежнев, избравший линию возврата к первоисточникам, освобождения их от наслоений последующих времен, часто не лучшего качества.
Решив поставить «Венскую кровь», театр заказал русскую редакцию пьесы проверенному временем драматургу Константину Рубинскому («Силиконовая дура», «Мертвые души»…), на этот раз работавшему с Надеждой Самоликовой. Получилась очень веселая, легкая комедия положений с розыгрышами, обманами, приключениями. Особенности подобного стиля четко выдержали актеры, режиссер русской версии Сергей Юнганс и оркестр во главе с Сергеем Царегородцевым.
«Венская кровь» с первого же номера камердинера графа Йозефа (Владимир Фомин) и манекенщицы Пепи (Людмила Локайчук) стала торжеством вокала. Отменный вокал демонстрируют в спектакле Евгений Елпашев (граф Цедлау), Ольга Балашова (его жена Габриэла), Дмитрий Соловьев (премьер-министр), Светлана Кадочникова (танцовщица Франциска)… А как впечатляюще прозвучали финалы второго и третьего актов, когда исполнители с их прекрасными голосами сошлись в едином ансамбле!
Важно, что этот спектакль — совместный проект с Театром Гартнерплатц (Мюнхен, Германия), где оперетту поставила австрийский режиссер госпожа Николь Клаудия Вебер. Там спектакль идет в мюнхенском театре Кювелье — одном из красивейших в Европе. И, как написано в театральной программке, эта красота отразилась во внешнем облике представления, его сценографии.
Честно сказать, анонсы могли бы полней подкрепляться реальностью. «Уникального великолепия интерьеров» в екатеринбургском спектакле нет, как и уникальной красоты костюмов (цветовая гамма, модели). Не сведены концы с концами в трактовке образов двух Купидонов. Бойко пробегая по авансцене в начале актов, они потом почти все время бездействуют. Но это претензия не к актерам. Да и таких нестыковок в спектакле немного.
