Счастливый театр
250 тысяч собственного населения вкупе с таким же постоянным количеством приезжих не в состоянии задать планку, создать соответствующий дух, несмотря даже на обилие гастролирующих театров.
Поэтому неудивительно, что даже спектакли прославленных коллективов не собирают у нас аншлагов. И перекосы в этой сфере налицо. Зритель идет на кроссоверы Кустурицы, на джаз, на фестивали Башмета, на симфоническую музыку Гергиева, «Крещендо» Мацуева в этом году прошел при довольно «спокойном» заполнении зрительного зала. А вот театральное направление, несмотря на ярко горящий зеленый свет и открытый путь, никак не развернется в полную силу. И дело здесь вовсе не в отсутствии собственной театральной труппы. Ее появление, по мнению Владимира Мишарина, генерального директора Сочинского концертно-филармонического объединения, должно быть обусловлено востребованностью, назреть.
Не стали исключением и гастроли Свердловского академического театра музыкальной комедии. Между тем коллектив звездный. В его послужном списке 16 главных национальных наград «Золотая маска», не считая менее крупных; профессиональный — среди привезенных спектаклей — три мировые премьеры и эксклюзивные проекты, а сами работы — неформатные, современные. Но Михаил Сафронов, генеральный директор Свердловского академического театра музкомедии, отнюдь не соотносит отсутствие аншлагов с неуспехом двухнедельных гастролей. Даже если учесть, что, по словам Елены Обыденновой, помощника главного режиссера по литературной части, коллектив привык работать при аншлагах.
«В театр больше не пойду?»
Михаил Вячеславович, артист с 30-летним стажем, знаком с сочинской конъюнктурой не понаслышке. Он помнит времена (до 1997 г.), когда вокруг ежегодных больших (по месяцу!) гастролей Свердловского академического театра музыкальной комедии в Сочи был ажиотаж. Люди осаждали гостиницу «Приморскую», где в то время размещались актеры, в поисках «лишнего билетика». Теперь — другое.
«У вас востребованы вещи с медийными лицами, антрепризы, — размышляет он. — Если бы мы поставили «Тетку Чарли», как Александр Калягин, у нас был бы переаншлаг с билетами по 5000 рублей. Но нам этого не надо. Настораживают негативные процессы в культурном образовании сочинцев. И здесь не влияние Олимпиады или низкого материального уровня, непогоды, малочисленности населения города».
Он уверен, что сочинцев просто надо приучать к интенсивности культурной жизни, воспитывать их, а не рассчитывать по-прежнему на одних отдыхающих.
Свою позицию озвучила и Елена Обыденнова. «Давно не была в Сочи, поэтому удивлена, что зрителей пускают в партер после третьего звонка. Они не приучены оставлять одежду в гардеробной, проходят в зал в пальто. Им неинтересно больше узнать о спектакле, судя по тому, что не покупают программки. А ведь это элементарные вещи».
Учитывая, что в Екатеринбурге 1,5 млн жителей, то большой зал музкомедии заполнен всегда. Но на это обстоятельство у Михаила Сафронова свой взгляд. Для иллюстрации он приводит увиденный им спектакль «Оловянный солдатик» ростовского театра с полным залом детей. «Полнота зала еще не показатель, — убежден он. — Потому что часто такая посещаемость носит добровольно-принудительный характер. Дети, не зная сюжета, не понимая происходящего на сцене, шумят, отвлекаются. В итоге — не нравится, и в театр больше идти не хотят».
А вести работу, направленную на серьезное, вдумчивое, осмысленное восприятие родителям и учителям недосуг. И здесь Свердловский театр музкомедии пытается при помощи неформатных направлений работы держать ситуацию на контроле. «Мы, со своей стороны, после премьеры «Силиконовой дуры» провели сочинения в школах, беседы с учителями, школьниками», — рассказывает Михаил Сафронов.
Гоголь-моголь
Сегодня в условиях конкуренции с телевидением, а также Интернетом, в котором есть все, театр, кажется, должен остаться в стороне от нынешнего интенсивного ритма жизни. Но это только на первый взгляд. На самом деле Свердловский театр музкомедии — в гуще ее. Потому что вечные темы новых и классических произведений, идущих на его сцене, всегда звучат современно.
«У нас есть вещи, которые прошли по 350-500 раз на сцене, — делится Михаил Сафронов. — Время от времени возвращаемся к классике — «Летучей мыши», «Сильве», «Принцессе цирка». Лучшие композиторы — Фельцман, Гладков — считали за честь отдать право первой постановки нашему театру. В театральном мире существует мнение, что при удачном старте на нашей сцене постановку ждет удачная судьба. Нас называли раньше лабораторией советской оперетты, теперь добавляют еще — и мюзикла. И этим брендом мы безумно гордимся».
Или взять, к примеру, «Мертвые души». Многие после того, как «прошли» это произведение в школе, и в руки не берут Гоголя. Свердловский театр музкомедии в рамках постановки построил сюжетную линию так, что зрители легко угадывают мотивы и фразы из «Вечеров на хуторе близ Ди- каньки», «Вия», «Ревизора», «Тараса Бульбы». И жанр постановки получился неформатный и несуществующий — Гоголь-моголь. Он по ассоциации указывает и на автора, и на смешение произведений. То же можно сказать и о «Екатерине Великой» — там аналогия с российскими выборными делами, воровством, другими безобразиями в общественной жизни.
«Видел, как ваши сочинские высокопоставленные чиновники от души смеялись, полный их восторг, реакцию: «Вот, а сейчас разве не так?» Это прекрасно. А страшно то, что мы отдаем себе отчет в творящемся негативе, но ничего не можем сделать, поэтому так важно, чтобы не только простые люди, но и чиновники высокого ранга тоже приходили и смотрели. Если мы поем «когда ворует весь народ» — разве это не намек на ту же дорогостоящую, наполовину разворованную Олимпиаду?» — спрашивает Михаил Сафронов.
Опереточные жанры либо собственные ноу-хау театр тоже использует именно для того, чтобы донести до зрителей в современном виде вечные темы. Это reality-мюзикл, в котором поставлена «Силиконовая дура», романтическая прогулка во времени под музыку советских композиторов — «Парк советского периода», где музыкальная ткань спектакля скомпилирована из многих произведений. «Кошка» — интерпретация киплинговской «Кошки, которая гуляла сама по себе» для семейного просмотра, — космический мюзикл с современным и собственным прочтением сказки. Это не просто кошка, а высшая космическая гармония, спустившаяся на землю в виде кошки, которая оставляет котенка после себя.
«Мы выбираем произведения, заставляющие думать. Театр я называю своеобразной кафедрой. Мы никого не учим, просто ставим вопросы, иногда даем свои ответы, а иногда оставляем на размышление зрителям», — утверждает Михаил Сафронов.
Еще один весьма примечательный факт. За всю историю в театре было всего три главных режиссера! Это огромное достижение, чем не могут похвастаться ни Большой, ни Ленком, ни другие, сменившие их целую вереницу! А отсюда — традиции, преемственность, наработки и т.д. «Наши актеры работают на сцене, как в последний раз, не позволяя себе ни на йоту схалтурить. Потому что знают, что в следующий спектакль могут не попасть,поэтому делают все, чтобы театр был успешным», — утверждает Михаил Сафронов.
220 артистов и 13 КамАЗов декораций
Сегодня в понятие «успешный театр» вкладывается не только работа по совершенствованию художественной составляющей, призы и награды на всевозможных конкурсах, но и его успешный менеджмент. Михаил Сафронов, по его собственным словам, яростный противник зарабатывания денег театром. «Театр зарабатывать не должен, государство средствами театра должно возвышать человека, заставлять его думать, на что никаких денег не жалко, — доказывает он. — А на деле… Вот гастрольный чес проходит в вашем «Фестивальном», или приезжают медийные артисты, у которых из декораций три стула и одна занавеска, и это называется работа и зарабатывание денег».
Но от современных реалий не уйти. В Свердловском театре музкомедии существует отдел развития, занимающийся продвижением продукта, как ни коробит гендиректора это слово.
«Мы создаем его с чистого листа, и он очень дорогостоящий. Вообще оперетточных спектаклей дешевых не бывает, они обходятся от 6 до 18 млн рублей, — констатирует он. — У нас собственное производство — цеха по пошиву костюмов, изготовлению декораций и т.д., а работает порядка 600 человек. И мы крутимся очень резво, как бы ни любило нас правительство Свердловской области. Нам оно обеспечивает содержание здания и зарплату. А все остальное на создание новых произведений — мы сами зарабатываем, ищем спонсоров. Много денег на костюмы уходит. Согласитесь, сложно представить Екатерину Великую в платье по стоимости ситцевой ткани. Покупаем дорогие ткани, все направления нашей работы должны быть высокого уровня. Даже бижутерию сейчас не всегда используем в спектаклях, где на героях предполагаются драгоценные камни. Берем кристаллы Сваровски.
Вот в Сочи мы привезли 220 человек, 13 КамАЗов декораций. Какая уж тут рентабельность при цене билетов от 500 до 1500 рублей? При том что за 1500 рублей — всего один ряд, да и он не заполнен? Были на гастролях в Минске — так там дороже 300 рублей билеты не продаются. Обидно за сочинцев, что они сами себя лишают возможности посмотреть уникальные постановки».
Исходя из вышесказанного, в фестивале «Театральный Олимп», который как раз-таки оценивает победы в сферах художественной и менеджмента, Свердловский академический театр музыкальной комедии принимать участие не собирается. Хотя приглашения поступали с предложением привезти огромный спектакль — «Мертвые души».
«Поедем, если не за свои деньги, а на «Театральный Олимп» надо только за свои, — рассуждает Михаил Сафронов. — Хотя у нас и художественная часть великолепная, и бизнес-составляющая в порядке, и есть деньги на поездку. Нам это не надо. Ради чего? Вот два коллектива нашего театрального холдинга — «Эксцентрик-балет Сергея Смирнова» и группа «Изумруд» — будут участниками культурной программы Олимпиады, так им полностью государство оплачивает поездку».
В Свердловском театре музкомедии недавно открыта вторая сцена. Это ли не возможность расширить как материальные границы, так и творческие? Но у руководства театра собственная концепция по этому поводу. Малая сцена и зал на 178 мест предназначены для всевозможных многочисленных экспериментов, а доходы от нее минимальные. Основное дает большой зал на 700 мест.
Бесплатно… бывает!
В продолжение темы доходности необходимо отметить тот факт, что в наше непростое время, когда «бесплатный сыр только в мышеловке», в Свердловской музкомедии на общественных началах, абсолютно бесплатно работают театральные волонтеры.
«Этой службе уже 12 лет, — рассказывает Михаил Сафронов. — Выросла она постепенно из клуба любителей оперетты. В нее входили пожилые люди, трепетно относящиеся к театру, испытывающие глубокие чувства к оперетте и готовые за возможность посмотреть спектакль мыть полы, принести-отнести что-то, быть на подхвате. Потом мы решили перестроить работу, бросили клич по учебным заведениям Екатеринбурга, предприятиям, вывесили обращение на сайте о нашем желании обновить эту службу, набрать людей, которые могут безвозмездно 2-3 часа своего времени отдать театру».
Сейчас в качестве волонтеров в театре трудятся около 30 студентов, инженерных работников-энтузиастов, любящих театр. Как помогают? Представьте, к «Обыкновенному чуду» по Гладкову надо завязать 10 тысяч бантиков на шаре, чтобы создать этакий махровый эффект. Или приклеить несколько сотен кристаллов Сваровски. Или разнести переписку, вручить цветы, позаниматься с ветеранами, когда театр приглашает их к себе. В благодарность за работу артисты устраивают праздники для волонтеров, приглашают их на сдачу спектаклей, они — их первые ценители вместе с родственниками работников и артистов театра.
Свердловский театр музкомедии называют театром со счастливой судьбой. В это понятие включаются и руководство со стороны талантливых режиссеров, и успешное экспериментаторство, и многочисленные награды.
А с точки зрения Михаила Сафронова, счастливый театр — это когда утром безумно хочется в театр, а вечером — домой.
