Формат Дунаевского
В екатеринбургском Театре музыкальной комедии ожидается большая премьера - мюзикл "Алые паруса" на музыку Максима Дунаевского. Уже много лет мы не слышали новых песен композитора. Сегодня мюзиклы - главное приложение творческой энергии Дунаевского.
Как показала недавняя премьера спектакля "Любовь и шпионаж", его мюзиклы - это зрелище незаурядное как с технологической, так и с артистической точки зрения. С Максимом Дунаевским побеседовал наш корреспондент.
Российская газета: В "Любви и шпионаже" действует женский персонаж, немногим уступающий вашей легендарной Мэри Поппинс. Получается, прекрасные роковые женщины - источник особого вдохновения для вас?
Максим Дунаевский: А неординарное всегда интересно. Образы положительных героинь - это, конечно, красиво и лирично, но что-то острое и запоминающееся можно создать, только имея в виду таких вот особенных, с сильным характером женщин.
РГ: Сегодня на эстраде не слышно ваших новых песен, вы работаете лишь в мюзиклах, на стыке музыки и драмы.
Дунаевский: Да просто 90-е годы, на мой взгляд, убили жанр эстрадной песни. С появлением FM-станций в эфир и на эстраду хлынул сплошной серый поток. Работать в песне стало неинтересно - да у композиторов и перестали брать песни, мелодии стали писать продюсеры, заказывая потом аранжировки и из 100 проб выбирая потом одну для ротации на радио. Я отказался от такой работы как профессионал, который много чего может, но не хочет подделываться под примитив и писать частушки.
РГ: А между тем в "Любви и шпионаже" есть зонги, вполне бы прозвучавшие в эфире.
Дунаевский: А у нас песня оттуда и не может попасть в ротацию! Говорят, не формат. То есть не подходит под стандарт "Русского радио", под формат оглупления людей, продолжающий действовать по сию пору. Так что работа в мюзикле сегодня лично для меня интересней, чище и честнее. В музыкально-драматургическую вещь ты вкладываешь больше искусства, больше креатива. Но тут уж надо отдавать отчет - что миллионов нам не заработать и замков не построить, да и на корпоративы звать не будут.
РГ: Как вам кажется, такая ситуация у нас надолго?
Дунаевский: Честно говоря, не знаю. Думаю, что должно смениться поколение продюсеров и руководителей музыкальных СМИ - нынешние свои материальные завоевания не отдадут ни за что. А потом, глядишь, утром проснется один начальник и подумает - а ведь на свете еще столько всего интересного кроме вкусно пахнущих долларов...
РГ: Сегодня о продюсерах говорят, как в советские времена - о худсоветах.
Дунаевский: Худсоветы были по-своему вредны для развития искусства, но у них было одно важное качество - там заседали настоящие профессионалы. И порой делали такие замечания, что и учителя твои не могли тебе сделать. Конечно, однажды на худсовете мне сказали по поводу песни из "Летучего корабля" - куда это ваш водяной решил отправиться, не в Израиль ли? Но было и такое, что те же Ошанин, Островой выходили с тобой в коридор и говорили - здесь надо сделать вот так вот и будет классно! Да, порой по идеологическим причинам "запарывались" таланты, но все-таки процентов на 70 это была профессиональная экспертиза, что не давала прорваться бездарностям, которых сегодня на эстраде пруд пруди.
РГ: Вы много лет работали в США. Трудно было приспосабливаться к американским реалиям?
Дунаевский: Конечно. И прежде всего это касалось совершенно непривычных нам, тогдашним, как технологии работы, так и профессионального отношения людей друг к другу. Там, например, все чрезвычайно точны, держат слово, считается дикостью, когда ты не отзваниваешь позвонившему тебе, это называется "возвратить звонок". Звонок возвращают все - будь ты президентом страны или простым композитором. В отечественном кинопроизводстве за фильм отвечал режиссер, директор картины - и в результате никто. В Штатах с композитором всегда общается продюсер, опытный человек, держащий в руках все нити процесса...
РГ: А здесь, наверное, не только музыку писать приходится, но и организационной работой на своих проектах заниматься?
Дунаевский: Организационной работы, я сейчас, слава богу, теперь не касаюсь, находясь под очень надежным прикрытием команды профессиональных продюсеров, к созданию которой приложил некоторые усилия. Занимаюсь только музыкой - ну и выполняю представительские функции. Я краешком попробовал американского производства, получил важный опыт, знания, ну и, конечно, технологии.
РГ: Какие же?
Дунаевский: Есть определенные программы компьютерные, с которыми надо уметь работать, в кинопроизводстве - особые приемы в работе с изображением. Это очень серьезные вещи, я могу это преподавать и, наверное, буду сейчас во ВГИКе вести мастер-класс о музыке в кино.
РГ: Вернемся к "Алым парусам". Почему вы решили несколько изменить спектакль, который с начала года идет в московском РАМТе?
Дунаевский: То, что идет в РАМТе, можно назвать драматическим спектаклем с использованием моей музыки. Екатеринбургский же Театр музыкальной комедии - один из лучших, если не лучший музыкальный театр страны с полноценным оркестром, мощным актерским составом, замечательным главным режиссером Кириллом Стрежневым - взялся поставить "Алые паруса" так, как он и задумывался, как большой, объемный, полноценный мюзикл.
