Чат, любовь, точка, ру
В Екатеринбурге спектакль стал бомбой: ровесники его героев едва ли не впервые узнали дорогу в опереточный театр и заполняют зал до отказа, сидят на ступеньках (см. восторженные чаты в Интернете). Публика на его московской премьере тоже была неопереточной: много молодежи, живописно-драных джинсов, тишоток, кроссовок. В финале орали и свистели, как на стадионе, устроили овацию композитору Александру Пантыкину - "дедушке уральского рока" - и постановщику Кириллу Стрежневу.
"Силиконовая дура", при всей неказистости названия, - произведение гармоничное, ансамблевое и по-своему новаторское: других столь же успешных попыток музыкальных театров разрушить стену непонимания между поколениями я не помню. А здесь одна из тем - капитуляция взрослых перед этими странными юнцами. Вторая тема связана с психологией юнцов эпохи чатов и асек - для них существование в Сети понятней и комфортней, чем в жизни. И роман героев, завязавшийся в мейлах, не пересекается с их буднями. Обе темы - взрывные, обе касаются актуальных молодежных проблем. А если добавить, что затронуты темы наркомании и моральной пустоты, то можно считать, что мюзикл "Силиконовая дура" прошелся по самым болевым точкам жизни подростков.
Другое дело, что только прошелся, коснулся, затронул. Но глупо ждать от музыкального жанра исследований - с него хватит живого отклика его "целевой аудитории". А отклик, судя по Интернету, есть: "Это - про нас", "Словно с нашего класса списано!".
Спектакль озадачивает тех, кто ностальгирует по пышной оперетте с ее сладкозвучием, зато возбуждает надежды у ждущих обновления. Его герои не отличаются от толпы подростков ни повадкой, ни стилем одежды, ни возрастом - спектакль играют в основном молодые актеры, воспитанники одной из многочисленных студий при Свердловском театре музкомедии.
Это обстоятельство резко выделяет и спектакль, и театр из ряда всего, показанного на "Маске". Фестиваль испытывает трудности с отбором номинантов в жанрах оперетты и мюзикла: театры один за другим сходят с дистанции. Случаются отдельные вспышки то в Прибалтике, то в Сибири, но крупнейшие театры - Московский и Петербургский - не выдвигают ничего, пригодного для парада достижений музыкальной сцены. Номинанты-2008 демонстрируют уже не кризис, а паралич жанра: словно вынутая из глубокой заморозки новосибирская "Сильва" - тому пример. Свердловский театр остается чуть ли единственным островом, где кипит жизнь и не пахнет мертвечиной. И в то время, когда в столице копируют зарубежные хиты, ставя то "Нотр-Дам", то "Мамма миа", на Урале создают все новые образцы российского мюзикла. Экспериментируют, ищут, рискуют. Приглашают и взращивают авторов, приспосабливают к жанру то Гайдна, то Моцарта, устраивают ностальгическое путешествие по шедеврам советской оперетты... А главное, учат новое поколение артистов петь не только Кальмана, но и джаз, и рок, и рэп. Первое, чем изумляет новый спектакль, - отсутствием опереточных штампов в сценическом поведении, в манере петь и двигаться. Играют актеры раскованные, с хорошей танцевальной и даже акробатической подготовкой, свободно владеют секретами микрофонного пения.
Это уже принципиально другой театр. Он почти не пересекается со старым, знаменитым. Хотя среди исполнителей нового спектакля можно увидеть актеров, блиставших и в "Сильве", и в "Хелло, Долли!", - и они здесь вполне органичны.
Музыкальное руководство спектакля вместе с дирижером Борисом Нодельманом осуществила Елена Захарова, лауреат международных джазовых фестивалей и основатель уральской школы джазового пения - ее воспитанники влились в труппу театра. А еще при этом театре успешно работает Детская студия Владислава Разноглядова, что позволило ставить мюзиклы с участием детворы. Театр привозил на "Маску" один из них - "Ночь открытых дверей" по Диккенсу. И, наконец, к театру приписана одна из лучших трупп современного танца - "Эксцентрик-балет" Сергея Смирнова, и она тоже участвует в спектаклях.
То есть перед нами сущий комбинат по производству и модернизации жанра. Во главе - Кирилл Стрежнев, он стал третьим по счету руководителем знаменитой труппы после классиков жанра Георгия Кугушева и Владимира Курочкина. И сколько лет существует "Золотая маска", столько лет театр из Екатеринбурга увозит премии - их у него коллекция. Ее ценность умаляет лишь то обстоятельство, что этому театру соревноваться не с кем. Приходится одолевать лишь собственноручно установленную планку. И сравнивать Свердловский театр со Свердловским театром - с переменным, что неизбежно, успехом. Но видишь, что создана целая школа исполнителей нового типа. Что возрождается атмосфера студийности. Что энтузиазм молодежных спектаклей из Екатеринбурга, будь то "Ночь открытых дверей", прошлогодний "Фигаро" или нынешняя "Дура", зашкаливает.
Это значит, жанр жил, жанр жив, жанр будет жить.
Остаются детали. Если музыка спектакля, соединившая симфонический оркестр с гол-джазом, роком и рэпом, хоть и не содержит шлягеров, но вызывает желание слушать снова и снова, то либретто Константина Рубинского удачным не назовешь. Театр хочет освоить язык молодой улицы, но это пока не столь органично, сколь аттракционно: так взрослые пытаются имитировать молодежный жаргон, неумело складывая губы трубочкой, - полный улет. К тому же наш мюзикл, похоже, окончательно расстался с юмором.
Будем считать это издержками роста. Но, главное, есть чему расти. В Москве развитие отечественного мюзикла подрубила трагическая судьба "Норд-Оста" - единственной плодотворной попытки создать национальный патриотический музыкальный спектакль. Осталась уральская школа - теперь единственная в стране. Она быстро эволюционирует, она вырабатывает новый театральный язык, и то, что уже понятно в Екатеринбурге, может еще озадачить москвичей, не привыкших в оперетте к подобному радикализму. О ней можно спорить, но дорога в будущее музыкального жанра становится все яснее.
