Брызги шампанского, полет дирижера и явления Штрауса!
Будний день. Где-то в закулисье Свердловского театра музыкальной комедии среди скромных декораций с листами сценария в руках под аккомпанемент фортепиано и наставления режиссера Кирилла Стрежнева артисты трудятся над созданием «оперетты всех оперетт». «Летучая мышь» Иоганна Штрауса «выпорхнет» в зрительный зал 25 апреля, пока же коллектив театра готовится к празднованию юбилея. В субботу, 5 апреля, «королевская оперетта» отметит свое 140-летие со дня первой постановке в венском театре «Ан дер Вин». Накануне торжества корреспондентам JustMedia посчастливилось побывать в кузнице «Летучей мыши», пообщаться с ее создателями и выведать у них пару-тройку секретов. Поверьте на слово, новая постановка будет полна сюрпризов.
Первыми замахнулись на оригинал
На входе в театр корреспондентов JustMedia встречает пресс-секретарь Свердловской музкомедии Мария Милова. Она ведет нас в один из репетиционных залов, успевая по пути познакомить с уральской историей «Летучей мыши».
«В нашем театре «Летучую мышь» ставили 6 раз. Первая постановка датируется 1935 годом. Сейчас театр в 7 раз обращается к самой веселой и фривольной, с точки зрения сюжета, оперетте Иоганна Штрауса. Впервые наш главный режиссер Кирилл Стрежнев поставил «Летучую мышь» в 1991 году. Он тогда был первым в России, кто в своем спектакле использовал оригинальное либретто. Сперва, многие зрители упрекали постановщиков в том, что из текста была убрана любимая многими «сцена вранья» – про собаку Эмму, придуманная известными советскими драматургами, но тот факт, что спектакль с большим успехом шел 11 лет, говорит в пользу аутентичной версии», – говорит Мария Милова.
Несмотря на то, что в большинстве музыкальных театров страны по-прежнему идет советский вариант либретто, Свердловская музкомедия в очередной раз обращается к первоисточнику.
«Без «Летучей мыши» театр нашего жанра существовать не должен и не может, поэтому новой постановкой мы не только пополняем наш классический репертуар, но и восстанавливаем «жанровую» справедливость», – отмечает режиссер Кирилл Стрежнев.
«Летучая мышь» действительно является классикой мировой оперетты, хотя премьера спектакля на сцене венского театра в 1874 году не произвела фурор.
«Летучую мышь» встретили и не хорошо, и не плохо. Это не был провал, но и восхваления тоже не было. Ничто не предвещало оперетте долгую жизнь и уж тем более ее вхождение в ряд классических шедевров мирового театрального искусства. Один из самых влиятельных венских критиков Эдуард Ганслик назвал оперетту «попурри из вальсовых и полечных мотивов». Единственный благожелательный отзыв был опубликован в одной из газет. Автор остроумно заметил, что в партере можно было заработать морскую болезнь – из-за покачиваний публики в такт волшебным звукам», – рассказывает Мария Милова.
Только спустя 20 лет после первого исполнения Густав Малер приближает «Летучую мышь» к жанру комической оперы и ставит ее в Гамбурге. С того момента оперетта появляется в репертуаре всех театров.
Спектакль «по правде»
Добрались до репетиционного зала. Из декораций – стол, стул, небольшая тумба, бутылка с крепким алкоголем. Перед нами разворачивается сцена третьего акта с рабочим названием «Тюрьма».
На импровизированной сцене начальник тюрьмы Франк и господин Айзенштайн. Последний добровольно пришел в тюрьму и готов ответить за свои преступления, однако, Франк сообщает, что в одной из камер уже сидит некий Айзенштайн в домашнем халате, взятый под стражу во время разговора с женой.
Пришло время раскрыть карты и скинуть маски. Без бутылки не обойтись. Герои выпивают по бокалу. Айзенштайн хочет видеть того, кто оказался в тюрьме под его именем…
Актеры Николай Капленко и Дмитрий Соловьев пока держат в руках сценарий, та как порой забывают слова, но это пока не важно. Режиссер Кирилл Стрежнев просит актеров найти нужный тон разговора.
«Мне нужен простой «шукшинский диалог»! Коля, Айзенштайн трезвеет от информации о том, что кто-то занимает его место. Не нужно мудрить, не взрывайся, склеивай ситуацию», – обращается постановщик к Николаю Капленко.
«В моем доме арестован кто-то вместо меня, кто-то в моем халате, с моей женой... Теперь я должен получить разрешение, чтобы повидать самого себя», - неоднократно повторяет артист.
Николаю Капленко посчастливилось принимать участие в постановке «Летучей мыши» 1991 года. Тогда он исполнял роль Альфреда.
«Сейчас я созрел для Айзенштайна, а тогда было рановато: я только пришел в театр. Несомненно, роль Альфреда сложна вокально, но она не такая большая и уж очень прямолинейная, а вот Айзенштайн многогранен. Приходится соединять и юмор, иронию, и псевдотрагедию, требуется тонкая психологическая работа. Со сцены фактически не уходишь. Наверное, это самая сложная роль в нашем жанре», – рассказал Николай после репетиции.
Он был уверен, что режиссер просто восстановит постановку 1991 года, но современная «Летучая мышь» оказалась иной.
«Прошло время, театр изменился, и мы, конечно, тоже. В спектакле появились современные нотки, без них нельзя. Но нужно помнить, что это не жизненный спектакль, а всего лишь шутка, комическая оперетта. Думаю, что зритель получит невероятное удовольствие. Постановка будет изысканной, с тонким вкусом и тонким юмором», – добавляет артист.
«Летучая мышь» ждала уникальный сопрано
Происходит смена актеров и декораций. Кирилл Стрежнев сам передвигает предметы и расставляет героев по местам.
«Режиссер, который перетаскивает декорации – редкость», – с улыбкой подмечает Мария Милова.
Теперь перед нами появляются две симпатичные девушки Ида и Адель. Последняя выдает себя за актрису и мечтает, чтобы какой-нибудь спонсор-миллионер захотел протежировать ее. Она демонстрирует свои таланты: перевоплощается в продавщицу зелени, поет, танцует и дарит присутствующим улыбку.
В спектакле задействованы три актерских состава, а, значит, перед зрителем предстанут три Адели. Мы знакомимся с Людмилой Локайчук.
«Роль Адели, безусловно, интересная, разноплановая, разнохарактерная. В ней есть место где «разгуляться» актеру, проявить все свои актерские грани, в нее можно многое вложить, и здесь для этого есть все ресурсы. Адель – молодая провинциальная девушка, которая оказалась в большом городе, работает в доме Айзенштайна и мечтает стать актрисой. Ее основная черта – жажда авантюризма. Меня радует, что мы прорабатываем детально все моменты, режиссер к нам очень внимателен. Это вдохновляет», – признается Людмила Локайчук.
Она добавляет, что одна Адель не будет похожа на другую, и это правильный путь.
«Исполнительница Адели должна обладать лирико-колоратурным сопрано, и у Люды в этом плане идеальный голос. К сожалению, в мировом опереточном репертуаре партий для такого воздушного и нежного голоса очень, очень мало. Пожалуй, классический пример – это только Адель. Может быть, мы так долго не ставили «Летучую мышь», потому что у нас не было такого чудного сопрано? Люда стопроцентное попадание по голосу, а с точки зрения актерского опыта эта роль бесценна», – добавляет пресс-секретарь театра.
Людмила признается, что попала в труппу музкомедии после Международного конкурса молодых артистов оперетты и мюзикла имени Курочкина, а опыт работы в других театрах, в том числе немецких, позволил исполнять партии на языке оригинала.
«Выучка немецкого помогает. Я знаю все арии на языке первоисточника, и это ценно, потому что мы ставим оперетту по оригинальному клавиру», – говорит актриса.
Мужчина в исполнении женщины и шампанское в зале
Коллектив театра пошел дальше и решил поделиться с JustMedia секретами новой «Летучей мыши».
«Например, роль графа Орловского у нас исполняет, не как все привыкли красивый баритон, а актриса – народная артистка Надежда Басаргина. Есть легенда, что Штраус написал эту партию специально для своей возлюбленной, которая не обладала внешностью героини, а по амплуа была травести. Поэтому в оригинале партия написана для меццо-сопрано», – рассказывает Мария Милова.
Кроме того, в оригинальном либретто есть фраза: «Что-то у нас зритель грустный. Налить всем водки!». В театре водку разливать не станут, но вот шампанским гостей угостят.
Появится перед зрителем даже сам Иоганн Штраус, вот только, кто его сыграет пока держится в тайне.
«В спектакле есть потрясающе красивая сцена. Во втором акте, на балу у Орловского, все актеры, хор и музыканты оказываются на одной сцене. Погашен свет, в руках артистов горят свечи. Дирижер и оркестр находятся за спинами солистов и хора, поэтому соединить всю эту музыкальную громаду маэстро крайне сложно. Спасало большое стеклянное окно рубки светорежиссера, расположенное в конце зрительного зала. В прошлом спектакле дирижер Борис Нодельман надевал белые перчатки, высоко поднимал руки, чтобы все артисты видели его отражение в этом стекле», – приоткрыла тайну пресс-секретарь.
егодня технические возможности позволяют сделать эту сцену еще более оригинальной. Постановщики обещают световой эффект и завораживающее действо.
«Поверьте, это будет бравурный спектакль с брызгами шампанского, таким, каким и должны быть Штраус и классическая оперетта. Мы долго ждали эту «Летучую мышь», именно в классической версии, без всяких новомодных накруток, модерновых ухищрений. В общем, зрителю понравится», – отметила в завершении разговора Людмила Локайчук.
