Белая гвардия черных гусар
Классика актуальна всегда, а уж как попал в точку Свердловский театр музыкальной комедии с «Белой гвардией» по Булгакову, рассказавшему 90 лет назад о гражданской войне на Украине так, будто написано сегодня, — метче не придумаешь
Другое дело, что взятой литературной основе надо соответствовать — а вот тут у уральцев, показавших свой новый спектакль на фестивале «Золотая маска», не все сложилось.
Визуально, по крайней мере поначалу, все великолепно: занавес с проекцией хмурого днепровского склона под валящим снегом, вдруг высвечивающаяся за ним теплая гостиная Турбиных с белым роялем и накрытым столом под цветным абажуром — колорит завязки булгаковского романа усилиями художника Сергея Александрова соблюден точно. Даже то, что в натопленной комнате странным призраком торчат заиндевелые телеграфные столбы и натянуты седые провода, не воспринимается абсурдом — это напоминание об огромном внешнем мире, чьи токи никак не могут обойти стороной этот дом-остров. Очень хороша и первая музыкальная тема — хрупко-тревожный вальс, который наигрывает пианист — а потом эта мелодия ляжет в основу множества эпизодов, связанных с главной героиней Еленой Тальберг.
Но вот герои начинают петь — и ты путаешься: кто из них благородный резонер Алексей Турбин, кто — саркастичный выпивоха Виктор Мышлаевский, кто — веселый затейник Николка? Ярких мелодических интонаций для них, к сожалению, не нашлось — все разговаривают примерно одним усредненным речитативом. Разве что «крыса» Тальберг, ради спасения шкуры готовый предать собственную жену, наделен мелодическим характером — прерывистыми, словно задыхающимися рублеными фразами. И голосистому поручику Шервинскому (его исполнитель Игорь Ладейщиков в самом деле голосист) достается кое-что от лирической кантилены в дуэтах с Еленой.
Правда, вспоминая другие партитуры известного екатеринбургского композитора Владимира Кобекина, делаешь вывод, что развернутая мелодия, пожалуй, никогда не была типичным признаком его стиля, зато была таковой ритмическая энергия — настолько мощная, что порой оказывалась способной организовать эпизоды громадной протяженности (оперы «Молодой Давид», «Маргарита», «Холстомер»). И в «Белой гвардии» эта ритмическая стихия время от времени врывается — то лихой пляской разгулявшихся казаков под жовто-блакитными знаменами, то суровой речовкой белых офицеров, то воинственным скоком красных воинов под кумачовыми полотнищами, сюрреалистически материализующихся — как те телеграфные столбы — в неизменных декорациях турбинской комнаты (хореограф — знаменитый петербургский мастер Гали Абайдулов, дирижер — Борис Нодельман). Это чередование крупного плана и массовки отчасти организует драматургию — хотя, при дефиците ярких тем, справляется с задачей далеко не вполне, а калейдоскопическое мелькание похожих друг на друга героев, помноженное на переплетение реальности и снов (невесть откуда взявшийся в воспоминаниях Турбина вахмистр Жилин), наоборот, добавляет путаницы. Некоторые же фигуры так и повисают загадкой — например, декадансная куртизанка Юлия: разве такой была у Булгакова женщина, спасшая Алексея Турбина от гибели в петлюровском Киеве?
В оправдание этой режиссерской версии Кирилла Стрежнева скажу, что придуман сильный конец спектакля: сурово-обреченный хор белогвардейцев, готовых до последнего стоять за Россию: «Марш вперед, смерть нас ждет, наливайте чары!» Это гимн «Черных гусар», одного из самых отчаянно-храбрых полков русской армии. Такой цитаты, конечно, не могло быть у Булгакова — хотя, по общему тону его романа, именно к этому должно было прийти повествование.
