Антон Музыкантский
Молодой режиссер Антон Музыкантский первым в России ставит мюзикл-фарс Брэда Кэрролла и Питера Шэма «Одолжите тенора». Авторскую версию спектакля выпускник института исполнительских искусств Уэббера разработал специально для Свердловского театра музыкальной комедии. Премьера ― уже в январе.
фото:Артем Косолапов
Новый для российских подмостков мюзикл впервые появится на большой сцене в вашей постановке. Это успех?
Увидим. (Улыбается.) Это моя первая масштабная работа в системе российского репертуарного театра. В прошлом году в концертном зале «Зарядье» я ставил театрализованный концерт «Игра в мюзикл», но проектная работа не сравнится с репертуарным спектаклем ни по уровню задач, ни по формату проката.
Какие впечатления от работы в репертуарном театре?
Мне привычен проектный подход, поэтому пришлось долго адаптировать свою репетиционную систему под другую реальность. В репертуарном театре ты «в гостях»: одновременно с твоими репетициями идут текущие спектакли, готовятся другие постановки, артисты держат в голове по двадцать ролей и тут же репетируют новое. Для российских режиссеров это данность, а я все не перестаю удивляться… Но есть и плюсы: жанр здесь сквозит во всем. На каждой репетиции я чему-то учусь у артистов, для которых привычное дело ― сегодня выйти на сцену в классическом бродвейском мюзикле, завтра петь в традиционной оперетте, а послезавтра ― в современном музыкальном спектакле, написанном специально для них.
Как вы пришли к «Тенору»?
Два года назад театр ― в лице блистательного продюсера и директора Михаила Сафронова ― запросил яркую комедию. В ответ мы с артистами-энтузиастами за пять дней сделали лабораторию спектакля «Одолжите тенора» на материале трех сцен. Материал безупречно лег на труппу, и мы с командой приступили к разработке спектакля. Михаил Вячеславович успел увидеть эскизы декораций и костюмов, подписать приказ о постановке и во всех смыслах благословить проект. Нынешний сезон в театре посвящен памяти Михаила Сафронова, и для меня большая честь и ответственность представить премьеру именно этой зимой.
Мысль поставить «Тенора» у меня была всегда. Во-первых, это мюзикл о театре: театр внедрен в сюжет как отдельный коллективный герой. Во-вторых, в нынешних обстоятельствах постоянных замен спектаклей и срочных актерских вводов сюжет самой знаменитой комедии Кена Людвига более чем актуален. В-третьих, этим спектаклем я надеюсь доказать, что мюзикл может быть тонкой комедией с плотным и честным актерским существованием ― без скидок на жанр.
Вы живете на два города: Лондон-Москва. Это важно для самоидентификации?
Никогда не мог ответить на вопрос, британец я или русский. Когда я впервые пришел в столовую в русской школе, я взял чай с молоком ― как привык в Англии. И тут замечаю, что у всех остальных чай с лимоном! Ну и тоже себе лимон положил. (Улыбается.) На меня все удивленно посмотрели, и я сказал, что мне так нравится… Разумеется, пить это было невозможно. Вот так всю жизнь и пытаюсь найти баланс между двумя культурами, но пока пью чай с молоком и лимоном. (Смеется.)
Где лучше, в Лондоне или в Москве?
В Лондоне комфортно учиться: там потрясающие многовековые библиотеки, в которых можно сутками сидеть. А если говорить о друзьях, постановочной работе ― комфортнее все-таки в Москве. По своей сути города похожи, но с каждым из них случаются разные диалоги. Москве бесконечно что-то доказываешь: иногда она слышит, иногда ― нет. Лондон старше, циничнее, до него гораздо сложнее достучаться. Но именно попытки «договориться» с городом напоминают о том, что ты в нем не просто так.
А Екатеринбург не заставляет стучаться?
Я впервые в городе, где пространство соразмерно человеку. Мне нравится, что нет высоких домов. Люблю гулять по набережной между репетициями. Здесь воздух и зимнее солнце. Мой Екатеринбург - такой.
Появилось любимое место?
На стрелке городского пруда есть скамейка, с которой открывается вид на весь город. После особенно сложных репетиций меня можно найти там. (Смеется.)
Мюзикл как жанр вообще возможен в России?
Более чем возможен. Сейчас он делает важные шаги и формирует свою историю. В Свердловской музкомедии я ежедневно соприкасаюсь с постановками, которые много значат для развития жанра. Это и «Декабристы», и «Мертвые души», такой была и «Белая гвардия». В этих работах западные мюзикловые традиции взаимодействуют с русским музыкальным и драматургическим ДНК, русской актерской и режиссерской школой. И все это не противоречит жанру. Театр пытается рассмотреть мюзикл отрешенно от коммерческих подоплек ― как художественное высказывание. Авторы и постановщики Музкомедии погружены в этот процесс уже много лет, и для меня большая честь продолжить путь поиска.
А в западные мюзиклы вы привносите русские традиции?
Безусловно. В первую очередь, «застольный период», когда я вместе с артистами разбираю материал, стараясь идти от сути, от мотивировок, «по классике» русской психологической школы. К ней сейчас часто относятся с иронией, но в нашем жанре, где пока доминирует нарративный театр, анализ необходим. Поэтому с артистами я стараюсь сначала разобрать, кто кому дядя, а потом уже встаю «на ноги». (Улыбается.)
Уже есть мысли, что будете ставить после январской премьеры?
Я очень надеюсь на возрождение ― уже на большой сцене ― спектакля «Последний звонок», который я поставил для первых выпускников мастерской Лики Руллы в ГИТИСе. А насчет других планов ― пока не могу раскрыть карты. В разработке пара оригинальных мюзикловых названий: одна постановка будет на Западе, другая ― в Москве. Но ситуация в мире учит строить планы с осторожностью.
Важно знать:
Антон Музыкантский родился и получил образование в Великобритании. Карьеру в России он начал с создания творческого объединения #АБstudio, в рамках которого совместно с театром «АпАРТе» поставил российскую премьеру молодежного рок-мюзикла «Кэрри» и разработал лаборатории мюзиклов «Ближе к норме» и «Thérèse». В 2019 году стал режиссером лаборатории «Работа артиста в мюзикле»в рамках Фестиваля «Золотая Маска». Разработку мюзиклов совмещает с преподаванием в мастерской Лики Руллы в ГИТИСе.
